Москва. 24 мая. INTERFAX.RU - Заместитель министра иностранных дел Бахрейна Дафер Ахмад Аль-Умран во время визита в Казань для участия в Международном экономическом саммите России и стран Организации Исламского сотрудничества дал интервью корреспонденту "Интерфакса" Михаилу Качурину, в котором выразил надежду на договоренность о заморозке добычи нефти странами ОПЕК, рассказал об ожиданиях от предстоящего визита главы МИД королевства в Москву и о перспективах восстановления дипотношений с Ираном.
- Как вы могли бы оценить состояние двусторонних отношений между Россией и Бахрейном? Какие направления считаете наиболее приоритетными? По каким вопросам у двух государств есть разногласия?
- Дипломатические отношения между Бахрейном и Россией насчитывают уже более четверти века – они были установлены в 1990 году. Бахрейн всегда был хорошим другом для всего мира. Мы не только друзья США или России, мы друзья для всех стран мира. С Россией мы подписали много экономических и политических соглашений. Мы подписали соглашение о поощрении и взаимной защите инвестиций, которое способствует совместной работе бизнесменов из обеих стран. У нас нет каких-либо проблем с Россией. Наоборот, Россия наш хороший друг. Наш король посещал Россию в 2008, 2014 и 2016 годах. Могу сказать, что с Россией у нас очень хорошие отношения.
- Как ожидается, 26 мая в Москве состоится четвертый министерский раунда стратегического диалога Россия-Совет сотрудничества арабских стран Персидского залива (ССГПЗ). Собирается ли в нем принять участие министр иностранных дел Бахрейна? Какие вопросы будут обсуждаться на этой встрече?
- Прежде всего, стороны обсудят повестку совместной работы как двух регионов, а затем перейдут к обсуждению важных проблем региона, например самого острого вопроса-ситуации в Сирии, и путей их совместного решения. Они обсудят Сирию, ситуации в Йемене и Ливии. Дело в том, что им нужно координировать свои действия, чтобы работать как одна команда. Эта встреча очень важна, так как это не только стратегические, но и политические консультации, в рамках которых стороны попытаются выработать план совместной работы по решению проблем нашего региона. Министр иностранных дел Халед бен Ахмед Аль Халифа является председателем Совета и собирается приехать в Москву.
- Как ожидается,2 июня состоится саммит ОПЕК. По мнению Бахрейна, каковы шансы на то, что на нем удастся договориться о заморозке добычи нефти? Готова ли Манама участвовать в таком соглашении, даже если Иран откажется принимать в нем участие? Какую цену на нефть Бахрейн считает для себя приемлемой?
- Когда цены на нефть падают, это наносит ущерб экономике Бахрейна, когда она растет, наши доходы от нефти растут, что помогает направлять их на различные проекты. Я надеюсь, что на следующей встрече ОПЕК удастся прийти хотя бы к решению о том, как контролировать цены на нефть. Мы не являемся крупным производителем, но будем рады решению, которое приведёт к росту цен на нефть. Если они (страны ОПЕК) решать немного сократить производство, цены пойдут вверх, наши доходы вырастут, и мы сможем направить их на различные проекты в Бахрейне. Все зависит от крупных стран ОПЕК, так что мы рассчитываем, что они смогут помочь миру. Нам нужна помощь России в том, чтобы убедить членов ОПЕК сделать что-то, так как не считаем текущую цену на нефть нормальной. Если она вырастет до $60/барр., нас это устроит.
- Последний раунд межсирийских переговоров закончился без каких-либо видимых результатов. Насколько Вы считаете возможным достижение компромисса между правительством и оппозицией в ходе следующего раунда? Кто, на Ваш взгляд, должен входить в переходный орган власти? Есть ли в нем место для Башара Асада и какова должна быть его судьба?
- Ситуация в Сирии очень запутанная и она ещё более усложнилась, потому что не все крупные страны хотят решить сирийскую проблему. Бахрейн и в целом страны Залива не любят вмешиваться в дела какой-либо страны. Бахрейн не намерен вмешиваться в дела Сирии: у нее есть президент и народ, и мы думаем, что они между собой должны решить судьбу своей страны. Но сейчас шансы на то, что президент останется, невысоки, учитывая сколько, людей погибло за время конфликта. Но мы не можем решать судьбу президента. Это должны решать мировые державы, которые могут достичь соглашения с Асадом, найти путь решения кризиса и формирования переходного правительства. Но ни Бахрейн, ни другие страны Залива не могут сказать президенту или народу Сирии, что делать. Мы надеемся на то, что на следующем раунде удастся достичь компромисса. Мы хотим, чтобы кровопролитие остановилось, потому что оно длится уже очень долгое время.
- Бахрейн вслед за Саудовской Аравией разорвал дипломатические отношения с Ираном. Когда планируется их возобновить? Какие условия для этого необходимы?
- Отношений с Ираном сейчас действительно нет. Это не значит, что мы не хотим, чтобы Иран был хорошим соседом для нас. Иран является воной частью региона Залива. Тегеран в прошлом был хорошим другом, дела у нас шли очень хорошо. Мы по-прежнему пытаемся быть в хороших отношениях с Ираном. Но дело не в нас. К сожалению, Тегеран сам испортил с нами отношения, вмешавшись в наши внутренние дела. У нас есть король, и мы и гордимся. Он по-настоящему любит свой народ и не подвергает ни кого дискриминации. Шииты, живущие в Бахрейне, хотят быть бахрейнскими шиитами, а не иранскими. У нас нет проблем в отношениях между шиитами и суннитами. Проблема в том, что Иран хочет навязать свою идеологию всему региону. В Тегеране полагают, что все шииты должны находиться под их влиянием. Такого не может быть. Шииты, проживающие в Бахрейне или Ливане или в любой другой арабской стране должны быть народом этих стран, потому что у них есть правительство, которое за них ответственно.
Мы мало что можем сделать сами, но мы надеемся, что крупные государства, такие как Россия, США и страны ЕС смогут убедить Иран в том, что после заключения сделки по ядерной программе пришло время создать стабильность в регионе Залива. Если Иран сделает один шаг на пути к улучшению отношений с нами, мы готовы сделать три шага. Мы готовы к сотрудничеству, мы будем приветствовать любой хороший жест с иранской стороны. Прежде всего, они должны прекратить вмешиваться в дела Бахрейна. Если они не перестанут этого делать, ничего не случится. Мы не вмешиваемся в дела других стран, и мы не хотим, чтобы они вмешивались в наши.
