Москва. 5 июля. INTERFAX.RU - Посол РФ в Багдаде Илья Моргунов рассказал корреспонденту "Интерфакса" Алексею Эйбоженко о работе российских компаний в Ираке, эффективности российского оружия в борьбе с террористами и переломном моменте в этом противостоянии.
- На днях иракским военным удалось полностью освободить от ИГИЛ (террористическая организация, запрещена в РФ – ИФ) город Эль-Фаллуджу. Насколько активно в этом процессе задействовалось российское оружие, и как это событие можно оценить в целом в контексте борьбы с террористами в Ираке? Это переломный момент?
- Что касается российского оружия, то если не считать, обычных видов вооружений, пулеметов, автоматов, то иракцы активно применяли нашу фронтовую авиацию. Речь, прежде всего, идет о вертолетах. Были подписаны в 2014 году серьезные контракты, в соответствии с которыми наши бронированные штурмовые вертолеты пошли в Ирак. Они активно использовались на фронтах борьбы с ИГИЛ, прежде всего, на подступах к Эль-Фаллудже. Использовать их против городских целей естественно невозможно, потому что тогда бы это привело большому количеству жертв среди мирного населения. Тем не менее, подходы для иракских войск в предместьях Эль-Фаллуджы они серьезно расчистили. Это признают и сами иракцы.
Теперь по поводу переломного момента. Конечно, переломным моментом будет взятие города Мосул, который является для ИГИЛ в Ираке такой же столицей, какой в Сирии является для них Ракка. Тем не менее, взятие Эль-Фаллуджы является сильнейшим ударом по иракской части ИГИЛ, поскольку этот город традиционно являлся одним из главнейших оплотов этой организации. Он Расположен на расстоянии 35 км юго-восточнее Багдада, в 20 км от багдадского международного аэропорта. Боевики ИГИЛ постоянно совершали боевые вылазки и в Багдад, и аэропорт пытались обстреливать. Поэтому оздоровление ситуации там – большое облегчение для Багдада как столицы в том плане, что ликвидирован такой очаг напряженности.
Поэтом повторяю: момент не переломный, но чрезвычайно важный. Переломным теперь должен стать Мосул.
- По поводу Мосула. Когда можно ожидать штурм города, в котором должны участвовать иракские военные, курды, шиитское ополчение? И собирается ли Россия активизировать поставки оружия Багдаду и иракским курдам в связи с готовящимся наступлением?
- Что касается курдов, то мы им сейчас поставляем оружие на безвозмездной основе с одобрения федерального правительства в Багдаде. Очередную партию стрелкового оружия мы им поставили спецрейсом из Москвы в апреле. И будут еще поставки. Подчеркну, что самолеты летят через Багдад, где проходят таможенный осмотр.
Со штурмом сложнее. Город второй по величине в Ираке, там было двухмиллионное население. Сколько убежало, а сколько людей там осталось посчитать практически невозможно – иностранных наблюдателей и экспертов там практически нет. Город очень хорошо укреплен.
Город сейчас непосредственно никто не штурмует, идут подготовительные операции для закрепления наступательных частей на своих позициях в пригородах.
Я полагаю, что эта операция будет носить комплексный характер, курды с севера, федеральная армия с юга, шиитское ополчение с востока, помогают там и американцы, и наше оружие задействовано. Сроки точные, конечно, никто говорить не будет. Вбросы в прессу идут разные, но о часе "Х" все равно никто никогда не узнает, поскольку это должно произойти внезапно. Руководство Ирака рассчитывает освободить город в 2016 году, американцы, похоже, разделяют эту точки зрения.
Но это не тот случай, чтобы кучу людей положить, чтобы к определенному сроку это освободить.
Бои там будут серьезные, потому что для ИГИЛ это основной оплот. Будем ждать, сейчас идет концентрация войск. Сейчас многие части перебрасываются из Эль-Фаллуджы, идет накапливание сил.
- Реально ли освободить Мосул до конца этого года?
- Так как пути поставки оружия для ИГИЛ из Сирии сейчас регулярно перерезаются, и они могут оказаться без существенных подкреплений, то, по всей видимости, существует вероятность освобождения города до конца текущего года.
- Есть ли планы дополнительных поставок российских вооружений иракской армии именно "под" штурм Мосула? Насколько активно наше оружие может быть там задействовано?
- Когда обе стороны рассматривали заявки на первые контракты, которые сейчас выполняются, никто не предполагал, что Мосул придется брать. Эти контракты заключались до вторжения ИГИЛ. Иракцы исходили из общей потребности увеличения армии.
Конечно, наше оружие будет использоваться: и стрелковое, и артиллерийское, и танковое. Много чего уже удалось поставить. В какой мере будет использоваться? Я думаю, что в ограниченной, если речь идет об окопах фронтовых на подступах к городу, то со всей силой будет использоваться. Если об уличных боях, то огнеметную систему ТОС по "квадратам" особо не используешь, так что только наше стрелковое оружие.
Дополнительные поставки оружия происходят примерно раз в два месяца. Один самолет прилетает в Багдад для нужд федеральной армии, другой самолет через Багдад направляется в Эрбиль для поставок курдским ополченцам. Поставки идут постоянно, и они будут продолжаться. Недавно еще пришла партия боевых вертолетов, и они уже в полной мере задействуются иракской армией. Поэтому конечно наше оружие будет вовсю использоваться при штурме Мосула. В каких масштабах и как сказать не могу.
- Ряд российских энергетических компаний в последнее время заявляют о намерениях расширить свое присутствие в Ираке. Как в этом контексте обстоят дела в сфере безопасности?
- С точки зрения безопасности никаких проблем нет. Наши компании работают в районах шиитского или шиитско-суннитского смешанного населения, удаленного от театра военных действий. Они работают на юге и юго-востоке Ирака, там власть крепко контролирует ситуацию.
Проникновение туда организованных ИГИЛовских группировок не отмечалось с 2014 года после их массового наступления.
Трудности в другом – сейчас не лучшая экономическая ситуация и у нас, и в Ираке. Это накладывает определенные ограничения, а с точки зрения безопасности там все нормально.
Что касается расширения присутствия энергетических компаний в целом, то это мировой тренд, мы не должны от него отставать. Мы должны быть в этой линии и обязательно в этом процессе участвовать. Ирак – это нефтяное море, и у нас нет никаких оснований считать, что мы не должны участвовать в освоении его нефтяных богатств.
Конечно, есть такой тренд, желание, иракцы на него очень положительно реагируют.
Это касается и "Лукойла", и "Газпромнефти".
- Есть информация о том, что "Газпромнефть" испытывает некоторые трудности в работе в Иракском Курдистане.
- Технические проблемы возникают всегда. Иракский Курдистан с точки зрения нефтяных залежей – малоизведанная территория. Там "Газпромнефть", как и несколько других западных компаний, являются пионерами этого бизнеса. Но, тем не менее, и там есть положительный результат, идет развитие.
- Как в целом обстоят дела у российских компаний в Ираке? Насколько нам известно, раньше в этой стране у российских инвесторов было очень проектов, однако в связи с войной большая часть из них были заморожены? Что с этими проектами сейчас?
- У нас в этом году состоялось очень важное мероприятие. В феврале в Багдаде побывал вице-премьер Дмитрий Рогозин, как сопредседатель российско-иракской межпровкомиссии (МПК). Его сопровождала крупная делегация федеральных служащих и бизнесменов. Был подписан итоговый протокол шестого заседания МПК, в котором затвердили план действий на ближайшее время. Я считаю, что это важнейшее событие, которое призвано дать импульс дальнейшему развитию: там люди уже конкретно говорили друг с другом по отраслям. После этого конечно наступило определенное оживление. Если бы сейчас иракцы побыстрее бы избавились от ИГИЛ с международной помощью, то конечно бы пошло всесторонне развитие отношений. Но пока в Ираке имеют возможность работать только те российские компании, которые в состоянии расходовать очень крупные средства на охрану и физическую защиту своих сотрудников. А мелким и средним компаниям это не под силу, и они ждут оздоровления ситуации.
- Есть ли какое-то взаимодействие с США по борьбе с террористами в Ираке?
- Мне известны случаи уведомительного характера с нашей стороны, когда мы американцев уведомляли о каких-то своих предстоящих мероприятиях, чтобы это уж совсем не было для них неожиданностью. Но большого желания с американской стороны взаимодействовать с нами в Ираке в борьбе против ИГИЛ я, честно говоря, не отфиксировал.
