Москва. 27 января. INTERFAX.RU - Конгрессмен-республиканец, председатель подкомитета по Европе и Евразии палаты представителей Дана Рорабакер начал политическую карьеру довольно рано, став спичрайтером президента США Рональда Рейгана. В России заметили его по жесткому заявлению, сделанному сразу после теракта в Бостоне. Тогда конгрессмен заявил, что уровень сотрудничества между США и Россией в сфере борьбы с терроризмом крайне низок.
Теперь господин Рорабакер приехал в Москву для того, чтобы узнать о сотрудничестве между российскими и американскими спецслужбами по обеспечению безопасности Олимпийских игр в Сочи. В интервью корреспонденту "Интерфакса" Ксении Байгаровой он сделал ряд интересных и неожиданных заявлений.
— После теракта в Бостоне вы заявили о том, что сотрудничество между российскими и американскими спецслужбами находится на чрезвычайно низком уровне. Теперь, когда Россия и США сотрудничают по обеспечению безопасности на Олимпиаде в Сочи, ваше мнение изменилось?
— Прежде всего я хотел бы сказать, что наша делегация приехала в Россию с целью выразить солидарность с российским народом в преддверии Олимпийских игр. Мы хотим, чтобы россияне знали, что американский народ вместе с ними. Важно послать такой сигнал, ведь некоторые настроены скептично и не верят, что США на стороне России. Но хочу вас заверить: мы от всего сердца надеемся, что Олимпиада пройдет максимально успешно.
Что же касается сотрудничества в сфере безопасности, то, насколько я понимаю после разговоров, которые у меня состоялись, в настоящее время США стремятся сотрудничать с Россией в этой сфере максимально возможным образом и дали ясно понять об этом российской стороне.
Это говорит о том, что сегодня имеет место более высокий уровень сотрудничества в сфере безопасности по сравнению с тем, который был раньше. Как вы помните, мы выступили с заявлениями на этот счет после теракта в Бостоне. Может быть, оно имело какие-то последствия. Сегодня я могу засвидетельствовать, что уровень сотрудничества в сфере безопасности между нашими странами очень высок.
— Кстати, как продвигается расследование бостонского теракта? Сотрудничают ли по этому делу компетентные органы России и США?
— В будущем я хочу вернуться к вопросу о том, что именно мешает сотрудничеству России и США в сфере безопасности. Я хочу выяснить, как мы можем устранить эти препятствия. Но мне известно, что многие из этих препятствий мы уже преодолели и осознали необходимость сотрудничества в борьбе против радикального ислама. Ведь радикальный ислам стремится уничтожать как американцев, так и русских. Это та угроза, с которой мы все сталкиваемся. Вспомните, что недавно произошло в Волгограде, этот теракт демонстрирует нам необходимость усиления нашего взаимодействия. Надеюсь, что когда-нибудь мы признаем тот факт, что должны стать друг для друга лучшими друзьями и совместно защищать интересы наших обоих народов.
— Считаете ли вы, что разоблачения Сноудена и Мэннинга, а также предоставление убежища Сноудену в России негативно повлияло на возможности сотрудничества между спецслужбами, понизило уровень взаимного доверия?
— Я не знаю, какое влияние эта ситуация оказала на спецслужбы. Но могу сказать, что многие американцы не считают Сноудена плохим парнем. Многие, если даже не большинство американцев, позитивно восприняли разоблачения Сноудена, касающиеся слежки за обычными гражданами США.
Однако впоследствии, когда Сноуден уехал из США, разоблачения американской разведки продолжились, и это вызвало озабоченность. При этом фокус перешел со слежки за собственными гражданами к слежке за иностранными оппонентами. И вот эту вещь американцы восприняли не очень хорошо.
Но разоблачения Сноудена только начались. Посмотрим, как далеко это зайдет.
— А каково ваше личное отношение к Сноудену?
— Он молодец, что разоблачил слежку спецслужб за собственными гражданами. Но что касается его разоблачений, связанных с взаимодействием разведки с другими государствами, то он плохо поступил, раскрыв такую информацию. Можно на эту тему иметь множество точек зрения, и я не вправе судить, плох ли Сноуден или хорош. Я знаю одно: плохо разоблачать тех, кто борется с террористами, пытающихся убивать наших граждан. Но, конечно, устанавливать слежку за собственными гражданами тоже нехорошо.
— Каким образом США помогают России обеспечивать безопасность Олимпийских игр? Идет ли между спецслужбами обмен данными? Находятся ли уже в Сочи представители американских спецслужб?
— Я не могу вдаваться в детали этого вопроса, но мне рассказывали, что уровень сотрудничества очень высок. По некоторым вопросам практического сотрудничества российские спецслужбы хотят доминировать, и это понятно, ведь они у себя дома.
Одной из причин моего визита в Россию стало желание продемонстрировать гражданам США, что в Россию приезжать безопасно. Хотелось бы воодушевить американцев, чтобы они приехали на Олимпийские игры в Сочи.
— Но на открытии Олимпиады не будет присутствовать ни одного официального лица США. Считаете ли вы это правильным?
— Это решение вызывает у меня сожаление, оно неправильное и политически мотивированное.
— На протяжении последнего времени мы стали свидетелями большого количества споров по поводу Олимпиады в России и даже призывов к бойкоту под разными предлогами, в том числе под предлогом ущемления прав секс-меньшинств в России. Как вы к этому относитесь?
— Те, кто призывают к бойкоту, занимаются политизацией Олимпийских игр. Увязывать проведение Олимпиады с положением сексуальных меньшинств — это и есть политизация. Целью Олимпийских игр не является решение вопроса о том, какую политику в сфере сексуального поведения должно проводить то или иное государство, или о том, что легально или нелегально. Это все не связано с Олимпийскими играми. Олимпиада существует для того, чтобы объединять, а не разъединять людей, искать области сотрудничества, а не разногласий. Те же, кто сегодня сосредотачиваются на политике по поводу сексуальных предпочтений, провоцирует разногласия, вместо того чтобы думать о том, что нас объединяет.
— Что вы думаете по поводу внутриполитической ситуации на Украине?
- Руководство Украины в отличие от уличных демонстрантов избрано народом и должно пользоваться уважением, как избранная власть. Хочет ли народ Украины быть ближе к Евросоюзу или ближе к России — это его дело. Если украинцы хотят сближения с Европой, значит, они должны избрать власть, которая разделяет эти цели, вместо той, которая выступает за сближения с Россией.
Украина является демократическим обществом. Последние президентские выборы были признаны международным сообществом свободными. Значит, нужны еще одни свободные выборы, и пусть народ Украины сам решает через голосование, что ему нужно, вместо того чтобы устраивать уличные акции. Пусть демонстранты идут на выборы и убеждают людей в своей правоте. Люди должны сами решить, быть ли им ближе к России или к ЕС. А я не хочу никого судить.
— Разделяете ли вы мнение некоторых западных политиков о том, что в отношении Украины необходимо вводить международные санкции?
— Нет, я не думаю, что такие санкции должны быть введены.
— Разделяете ли вы мнение некоторых ваших коллег о том, что нельзя отменять санкции в отношении Ирана, несмотря на наметившийся успех в решении иранской ядерной проблемы? Рассматривается ли в настоящее время в Конгрессе вопрос о снятии новых односторонних санкций в отношении Ирана?
— Нет никакого прогресса в урегулировании ядерной программы Ирана. То, что мы сегодня наблюдаем, лишь фасад. Ираном управляют муллы, по сути — диктаторы. Они подавляют оппозицию, угрожают соседям и всему миру. Мы должны делать все, что в наших силах, чтобы предотвратить возможность обладания ядерным оружием этими радикальными мусульманскими режимами.
Что касается санкций, то мы должны сначала изучить вопрос, лучше понять, что происходит.
- Сейчас в Женеве идут межсирийские переговоры. Верите ли вы в их успех и какова, на ваш взгляд, роль США в сирийском урегулировании?
— Послушайте, если Россия хочет быть вовлеченной в сирийские события, то пусть она этим занимается и делает что хочет. Но США должны оставаться от Сирии в стороне. Американский народ уже устал от того, что США берет на себя роль мирового полицейского. Нам не нужно идти в Сирию, пытаться расширить свое влияние в этой стране. Давайте дадим этому народу делать то, что он хочет. Это вообще нас не касается.
