Москва. 2 апреля. INTERFAX.RU - В Афганистане 5 апреля пройдут выборы президента страны. Нынешний президент Хамид Карзай, возглавлявший страну последние 12 лет, не имел права выдвигать свою кандидатуру на выборах и должен будет оставить свой пост. Спецпредставитель президента России по Афганистану Замир Кабулов в интервью специальному корреспонденту "Интерфакса" Андрею Барановскому рассказал, какие из восьми кандидатов являются, по его мнению, фаворитами президентской гонки, об их преимуществах и недостатках, а также о том, почему эти выборы не будут честными и транспарентными.
- С учетом сложной ситуации в Афганистане и тенденции к ее дальнейшему обострению реально ли сейчас провести в этой стране честные, свободные, транспарентные президентские выборы?
- Нет, конечно, это нереально, но провести выборы вообще можно. Риски высоки, условия безопасности неблагоприятны, но, тем не менее, есть надежда на то, что во многих избирательных округах удастся провести голосование. Правда, открытым остается вопрос о том, насколько будет велико количество избирателей, которые смогут принять участие в голосовании. От этого будет зависеть качество выборов. Но будем надеяться на лучшее.
- Что вы имеете в виду? Люди побоятся идти голосовать из-за угроз талибов или сами не захотят, потому что не верят в эти выборы?
- Скорее всего, они запуганы, поскольку, как вы знаете, движение талибов в Афганистане не только открыто призвало бойкотировать выборы, но и предпринимает силовые, устрашающие действия по их недопущению. Серия последних взрывов в районе избирательных комитетов, нападения на представителей тех или иных кандидатов, участвующих в выборах, говорят о том, что обстановка напряженная. В целом ряде районов, в первую очередь это касается юга и востока Афганистана, где позиции центральных властей не столь сильны и силовые органы не полностью контролируют обстановку, высока вероятность того, что многие люди из-за страха и запугиваний просто не смогут принять участие в выборах. Все это, конечно, наложит отпечаток на качество выборов, даст основание ставить под сомнение их если не легитимность, то полноценность.
Давайте прямо смотреть фактам в глаза. В Афганистане идет война, и в таких условиях идеальные выборы невозможны ни в одной стране. Конечно, их качество будет хромать, но лучше какие-то выборы, чем никаких.
- Как отказ европейских наблюдателей присутствовать на голосовании из-за угроз их безопасности со стороны талибов может сказаться на проведении выборов?
- Их присутствие или отсутствие никаким образом не повлияет на качество выборов. Ведь не от наблюдателей зависят результаты выборов, а от избирателей. Кстати, небольшая группа российских наблюдателей от Центризбиркома России будет наблюдать за выборами. Конечно, они будут действовать в ограниченных пределах, в основном в афганской столице.
- Но ведь наблюдатели могут подтвердить или не подтвердить честность и объективность этих выборов.
- Эти выборы полностью проводятся афганскими властями и под их руководством. Когда мы проводим выборы в нашей стране, разве мы ждем оценки легитимности от иностранцев? Мы сами даем оценку легитимности. Есть Центризбирком Афганистана, есть афганская общественность, политические круги. За ними, я думаю, последнее слово, а не за иностранцами, кем бы они ни были.
- Сколько наших наблюдателей будет присутствовать на выборах?
- Это будет небольшая группа, всего четыре человека. Плюс традиционно подключаются дипломаты российского посольства. Понятно, что соображения безопасности даже в афганской столице будут побуждать их действовать крайне осторожно, но, тем не менее, они постараются максимально широко охватить избирательные участки, чтобы понаблюдать за тем, как это все происходит.
- Есть мнение, что сменой руководства в Афганистане в результате выборов могут воспользоваться талибы, чтобы вернуться к власти в стране. Насколько вероятна такая перспектива?
- Это вряд ли. Если бы у талибов была возможность вернуться в Кабул, они бы не стали дожидаться выборов. У них в настоящее время нет достаточных сил, чтобы захватить Кабул, поэтому они и стараются саботировать голосование. Вместе с тем они будут важным фактором в том, о чем я говорил: они могут помешать обеспечению максимально возможной явки.
- Из восьми кандидатов, которые будут участвовать в выборах, эксперты наиболее вероятными претендентами на пост президента Афганистана считают бывших министров иностранных дел Залмая Расула и Абдуллу Абдуллу, а также руководителя программы передачи ответственности за безопасность от иностранных сил в руки внутренних сил безопасности Ашрафа Гани Ахмадзая. Последних двоих считают оппозиционно настроенными по отношению к нынешней афганской администрации кандидатами в отличие от Залмая Расула, которых достаточно близок к Хамиду Карзаю. На ваш взгляд, не является ли Расул ставленником Карзая, который, согласно афганскому законодательству, не может выдвигать свою кандидатуру?
- Не думаю, что он такой уж ставленник. Хочу также отметить, что если Абдулла не является членом правительства и никаким образом не ассоциируется с ним, то его еще можно представить как оппозиционера.
Но что касается Ахмадзая, то он был министром финансов, до последнего времени он являлся представителем Карзая в процессе передачи ответственности от Международных сил содействия безопасности афганским силовикам. То есть он был официальным лицом, и он является частью политического истеблишмента. Я также знаком с точками зрения, что ему симпатизирует часть афганского правительства. В частности, были публикации о том, что министерство финансов Афганистана оказывает ему всяческую поддержку.
Что касается Расула, то он человек известный, он симпатичен очень многим как человек умеренных взглядов. В прошлом он не ассоциировался с гражданской войной, долгое время он был секретарем бывшего короля Захир-Шаха, когда тот жил в изгнании в Риме. В общем, он уважаемый человек в Афганистане.
Вместе с тем, по большому счету, ни один из кандидатов, на мой взгляд, на сегодняшний день харизмой Карзая пока не обладает. Но это дело времени. Может быть, со временем кто-то из них и станет сильным лидером нового Афганистана.
- А вы разделяете мнение, что именно эти трое являются наиболее вероятными кандидатами на пост президента Афганистана?
- Да, я, пожалуй, соглашусь с этой точкой зрения.
- А кто из них имеет наибольшие шансы победить на выборах?
- У каждого из них есть сильные и слабые стороны. Вы знаете, Афганистан – страна с укоренившимися традициями. Я думаю, что у пуштунского кандидата, а из этих троих только двое являются пуштунами – Залмай Расул и Ашраф Гани Ахмадзай, шансы повыше.
Абдулла Абдулла все-таки представляет таджикский этнос, и, хотя у него есть своя база поддержки, судя по тому, что я слышу и читаю, пуштунская часть электората и политической элиты относятся к нему без пиетета и вряд ли бы приветствовала его избрание президентом.
- Афганское общество является не только этническим, но и клановым. Вы сейчас отметили, что никто из этих трех кандидатов не обладает харизмой Карзая. Насколько в таком случае у них есть потенциал сплотить страну и не дать вспыхнуть внутренним межклановым распрям?
- Начнем с того, что Карзая тоже мало кто знал, когда он 12 лет назад оказался во главе страны. Именно поэтому я говорю, что надо дать новому президенту время.
Я достаточно хорошо знаю всех троих кандидатов. Залмай Расул в силу того, что он является и пуштуном и представляет весьма влиятельные южнопуштунские кланы, наверное, имеет больше шансов для этого. Но наличие шансов не означает достаточных возможностей их реализовать, поэтому жизнь уже покажет, что будет дальше. Даже человек, который сегодня не имеет ярко выраженной харизмы, завтра может проявить политические качества и стать таким лидером, который будет объединять Афганистан. С этой точки зрения у Залмая Расула имидж очень положительный. Он не кондовый националист, не шовинист, он весьма образованный и деликатный, интеллигентный человек. Наверное, эти его качества помогут ему в качестве лидера страны.
- А кто из этих кандидатов был бы более удобен для России в качестве президента Афганистана?
- Мы будем готовы работать с любым кандидатом, победу которого признают если уж не все афганцы, то хотя бы большинство населения страны.
- В таком случае спрошу, а какими, по мнению российской стороны, должны быть приоритетные направления деятельности нового афганского президента? Должно ли это быть, например, усиление борьбы с наркотиками или с терроризмом, укрепление границ?
- Безусловно, борьба с наркотиками и терроризмом являются для нас приоритетами, но все-таки задачей номер один для любого нового руководителя Афганистана должно стать продолжение линии на стабилизацию внутренней военно-политической обстановки и запуск экономики. Без решения этих двух вопросов вряд ли можно говорить об успешной борьбе с терроризмом и наркотиками.
- А каковы перспективы диалога афганской администрации с талибами в случае прихода к власти кого-либо из этих трех кандидатов?
- Я думаю, что все они должны к этому стремиться, потому что без национального примирения - причем не самого процесса, а его результата - война будет продолжаться.
Но при этом надо учитывать еще один фактор. Талибы все-таки, как ни крути, в подавляющем большинстве своем пуштуны-традиционалисты. Для них, наверное, принципиально важно, чтобы новым лидером Афганистана был представитель пуштунского этноса.
- То есть здесь у Расула и Ахмадзая больше шансов?
- Скорее всего. Хотя талибы не признают выборы, но все же Расул и Ахмадзай будут для них ближе.
- Я бы хотел еще поговорить об афгано-американском соглашении по вопросам безопасности, в рамках которого предполагается сохранение в Афганистане американских военных баз. Хамид Карзай его так и не подписал. Как вы считаете, стоит ли ожидать подписания этого документа при новом президенте страны?
- Мне трудно с уверенностью об этом говорить, но, во всяком случае, все кандидаты - еще когда их было 11, сейчас их осталось 8 – в своих предвыборных речах говорили о намерении подписать этот документ в случае избрания.
- Эпоха Карзая длилась в Афганистане достаточно долго. Как вы считаете, куда будет двигаться страна при новом президенте? Стоит ли ожидать преемственности курса?
- Я очень надеюсь на преемственность, и президент Карзай об этом много говорил. Преемственность необходима для любого государства. Никаких зигзагов и шараханий не нужно, особенно для такой хрупкой страны, как Афганистан. Преемственность, на мой взгляд, должна в первую очередь выражаться в укреплении сотрудничества, прежде всего со своими соседями, региональными государствами, которые реально могут помочь афганцам поднять экономику.
