"Парализующие" санкции против Ирана нужны, и немедленно

Москва. 16 февраля. INTERFAX.RU - Премьер-министр Изриаля Биньямин Нетаньяху завершил свой первый рабочий визит в Москву, в ходе которого он пытался убедить российское руководство в необходимости незамедлительного ввведения против Ирана жестких, как он сказал, "парализующих" санкций. Обсуждались и вопросы развития отношений между двумя странами в различных областях.

О результатах своих переговоров в Москве Нетаньяху рассказал в интервью корреспонденту "Интерфакса" Александру Корзуну и корреспонденту газеты "Коммерсант" Леониду Ганкину.

- Г-н Нетаньяху, я наблюдаю за российско-израильскими контактами вот уже 15 лет и у меня стойкое ощущение дежавю. Повестка дня всегда одна и та же. Иран и так далее. Результат переговоров почти всегда один и тот же. На самом деле, кроме выражения удовлетворения и взаимного понимания ничего, или почти не происходит. Произойдет ли сейчас что-либо новое?

- Многое произошло между Россией и Израилем за последние 20 лет, и углубление отношений – это не только слова, это что-то, что поддается измерению. К примеру, увеличение количества туристов. За тот короткий промежуток времени, который прошел после отмены виз, число туристов увеличилось с 170 тысяч до более 400 тысяч человек. Русские едут в Израиль, а израильтяне - в Россию.

Русскоязычные израильтяне присутствуют в высших эшелонах власти. К примеру, министр информации и по делам диаспоры Юлий Эдельштейн, председатель правящей коалиции в кнессете Зэев Элькин. Наш министр иностранных дел – Авигдор Либерман. Русские пришли! И я считаю, что происходит углубление отношений.

Я считаю, что Россия рассматривает Израиль как глобальную технологическую державу и понимает, что этот век будет веком знаний. Один выдающийся мыслитель сказал, что спрос на знания в XXI веке будет в тысячу раз больше, чем он был в XX веке. Преимущество будет за теми, кто обладает знаниями. Израиль является производителем продукции, основанной на знаниях, номер один в мире на душу населения и, вероятно, производителем номер два в абсолютном выражении. На нашей встрече с президентом Медведевым и последующих встречах российской стороной было выражено желание кардинально укрепить отношения с Израилем в сферах высоких технологий.

Что касается событий в Иране. Что происходит в Иране? Изменения в оценках того, что представляет собой программа по обогащению урана, по большому счету привели к полному исчезновению различий в подходах. Четырнадцать лет назад, когда я впервые занял пост премьер-министра, меня попросили выступить с речью на совместном заседании Конгресса США, где я заявил, что величайшей опасностью, грозящей человечеству, были усилия, предпринимаемые Ираном по производству ядерного оружия. Это тогда вызвало удивление и в Вашингтоне, и в Москве, но сейчас это уже никого не удивляет.

Во-вторых, существует мнение, что Иран на данный момент очень близок к достижению своей цели - созданию ядерного оружия, т.е. его целью является именно создание ядерного оружия, а не медицинских изотопов.

В-третьих, необходимо оказать давление на Иран с целью попытаться помешать ему создать ядерное оружие, т.к., в-четвертых, получение ядерного оружия Ираном будет иметь негативное влияние на мир и весь регион в целом. Кроме того, это приведет к созданию ядерного зонтика для пособников террористов, которые спонсируют террористов по всему миру.

По всем вышеуказанным причинам, существует уверенность в том, что мы уже опаздываем и уже настало время для применения санкций. Я озвучил свой аргумент в пользу этого в разговоре с президентом Медведевым в понедельник, а также президенту Франции Саркози в минувшую пятницу, президенту Обаме, госсекретарю США Хиллари Клинтон.

Время применять санкции уже настало, и эти санкции должны быть "парализующими." Под "парализующими" санкциями я подразумеваю прекращение импорта (в Иран – "ИФ") очищенной нефти, что в первую очередь означает бензин, а также прекращение экспорта нефти, т.к. экономика Ирана зависит и от того, и от другого и бюджет Ирана в крайней степени зависит и от импорта и от экспорта.

Данные санкции могли бы быть эффективны в краткосрочной перспективе. Я не думаю, что они обязательно будут эффективны в долгосрочной перспективе, но они очень эффективны, крайне эффективны в краткосрочной и среднесрочной перспективе. Поэтому их необходимо применить сейчас, до того как Иран успеет завершить свою ядерную программу. Я не думаю, что данные санкции смогут остановить ядерную программу. Я знаю, что мягкие санкции не будут эффективны, и если мы хотим, чтобы санкции возымели эффект, они должны быть сильными, "зубастыми", и их необходимо применить сейчас.

Однако не все с этим согласны. Сейчас идет дискуссия на эту тему в международном сообществе. Но речь сейчас идет не о том, является ли Иран проблемой, предпринимает ли Иран усилия для получения необходимого количества ядерных материалов, и собирается ли Иран использовать эти материалы для военного развития и производства оружия. Все это уже не является предметом дискуссии. Предмет дискуссии сейчас – это, какие санкции будут применены.

- Вы упомянули об изменениях в оценках. Относится ли это к позиции России? Готова ли Россия ввести "парализующие" санкции? Сообщалось, что Вы попросили президента Медведева поддержать "зубастые" санкции, направленные против энергетического сектора Ирана. Поддержала ли Россия идею введения подобных санкций?

- Россия вела переговоры с ключевыми членами Совета Безопасности, с США и Францией, которая сейчас является председателем Совета Безопасности ООН, и другими сторонами на эту тему. Но я могу ответственно заявить, что рассматриваются другие санкции, которые, я считаю, не будут иметь требуемой критической массы. Но я знаю, что "парализующие" санкции будут иметь эффект.

- Рассматривает ли Израиль возможность применения силы против Ирана и от чего это зависит?

- Я считаю, что для международного сообщества сейчас наступил момент истины. Вопрос в том, что Иран сейчас предствляет собой угрозу для всего мира. Безусловно, для моей страны, но также и для всего мира.

Возникает вопрос, что предпримет международное сообщество. Я считаю, что сейчас настало время говорить о том, что может быть предпринято прямо сейчас ответственными членами международного сообщества. И ответом здесь является применение жестких санкции сейчас.

- Появились сообщения, что Израиль начал или готов возобновить поставки оружия в Грузию. Это правда?

- В том, что касается, поставок вооружений, мы всегда учитываем озабоченности всех сторон, и ожидаем, что Россия будет делать то же самое - действовать в интересах стабильности в нестабильных регионах. Мы принимаем во внимание ваши озабоченности и вопросы, которые вы задаете, и мы просим Россию поступать так же, когда это касается нашей безопасности.

- Если Россия поставит комплексы С-300 Ирану, возобновит ли Израиль поставки вооружений в регион СНГ, прежде всего в Грузию?

- Я принимаю заявления, сделанные президентом Медведевым, потому что я знаю, что политика России направлена на обеспечение стабильности. Я думаю, что это правильная политика для наших стран в том, что касается отношений в этой области, в сфере поставок вооружений.

- Обсуждали ли Вы с президентом РФ Дмитрием Медведевым вопрос поставках С-300 Ирану и удовлетворены ли Вы ответом, который получили от российской стороны?

- Как я уже сказал, я считаю, что эти заявления были важными, но я не хотел бы вдаваться в подробности. Я не буду подтверждать, что мы обсуждали какие-то конкретные поставки вооружений. Об этом вам остается только гадать

- Отношения между Россией и Израилем сейчас хорошие, но в них некоторым образом не хватает экономической базы. Что будет сделано в этом направлении?

- Я считаю, что экономические связи основаны на экономических интересах. Наша задача – идентифицировать их там, где частный сектор не может этого сделать без нашей помощи и помочь ему.

Во-первых, мы должны создать российско-израильский бизнес-форум. Израиль должен выбрать лидеров на своей стороне, а Россия должна выбрать лидеров на своей стороне. Я считаю, что эти встречи облегчат поток информации. Тем не менее, есть еще и другие вещи. Это уникально, что правительства могут способствовать продвижению экономического роста. И это выходит на передний план в российско-израильских отношениях по причине нашей уникальной истории технологического развития.

В Израиле отличная генная инженерия. Я имею в виду в данном случае и поддержку сельского хозяйства. Я слышал, что в России есть много земли и достаточное количество воды. Поэтому, вероятно можно объединить возможности, которые не очевидны на первый взгляд.

- Насколько я знаю, Россия продвигала на высоком уровне идею строительства газопровода, ведущего в Израиль. Достигнут ли какой-либо прогресс в этом направлении?

- Откровенно говоря, мы нашли большие залежи газа на шельфе, очень большие месторождения. Поэтому, если раньше мы были явно заинтересованы в покупке российского газа, сейчас у нас гораздо меньше энтузиазма в этом вопросе, т.к. мы просто нашли газ у себя.

Но этот газ нужно добыть, и не ясно, сможем ли мы сделать это без помощи российских компаний. Например, Газпром имеет большой опыт в этой области. Может быть, мы сможем стать получетелями российских технологий в газовой отрасли.

- Что Вы думаете относительно недавнего визита лидера ХАМАСа Халеда Машаля в Москву и обсуждали ли Вы этот визит с президентом Медведевым?

- Я не скрываю нашей позиции относительно ХАМАСа. Потому что помириться можно только с тем врагом, который хочет мира, который хочет отойти от линии разрушения, а ХАМАС не делает шагов в этом направлении.

Мы ясно заявили, что мы против контактов с ХАМАСом. Я говорю это при каждом удобном случае со всеми лидерами, включая российских, и это для них не новость. Это не означает, что мы не рассматриваем гуманитарные контакты с ХАМАСом, как, например, в случае с Гиладом Шалитом, освобождения которого мы добиваемся.

- Видите ли Вы перспективы возобновления переговоров между Израилем и Палестиной?

- Я думаю, что настало время прекратить переговоры на тему переговоров и начать заниматься делом. Мы заявляли на протяжении последних 10 месяцев со времени формирования правительства, что целый год прошел зря из-за того, что палестинцы выдвигают предварительные условия для начала переговоров. Ничего подобного не происходило со времен начала процесса Осло 16 лет назад. А это все просто потерянное время.

Я думаю, для палестинцев пришло время начать действовать. Им нужно войти в ритм переговоров и начать переговоры. Я призываю президента Медведева и премьера Путина донести эту позицию до г-на Аббаса (Махмуд Аббас – глава Палестинской национальной администрации – "ИФ").

- Но палестинцы расколоты на две враждующие группировки – ФАТХ и ХАМАС. Не потому ли Израиль так легко соглашается на переговоры с палестинской администрацией, что она представляет только одну из частей и договоренности с ней не могут дать долгосрочного решения? Переговоры могут длиться годами, и именно поэтому Израиль готов их вести.

- Ну, знаете... Нет. Есть такое мнение, что "не стоит вести переговоры, к чему они? Партнеров на другой стороне нет". Есть же такие, кто говорит, что надо вести переговоры, чтобы добиться предварительного урегулирования, потому что палестинцы, со своей стороны, не могут пойти на уступки. Поэтому мы сможем прийти только к частичным договоренностям. Есть также те, кто говорит: "Нет, давайте попытаемся достичь полного урегулирования". И главный вопрос заключается в том, станут ли палестинские лидеры такими сильными и смелыми, какими были Анвар Садат в Египте и король Хуссейн в Иордании. ХАМАС был повержен ранее, Садат полностью разогнал их и оказался удивительным лидером, смелым и дальновидным.

Но если нет лидера, невозможно... Но, по крайней мере, надо попытаться. И все, что мы делали до настоящего момента, это предпринимали шаги в направлении к миру. Убрали сотни и сотни блокпостов, барьеров, чтобы облегчить передвижение палестинцев. И в результате мы наблюдаем стремительный рост палестинцев на Западном берегу.

А с палестинской стороны мы, к сожалению, наблюдаем выдвижение предварительных условий для переговоров, попытки лишить нас права на самооборону, а также склонить национальную прессу на сторону палестинцев. Так что, есть у нас партнер или нет? В этом заключается вопрос.

Все, что требуется сделать в случае с Израилем, это показать израильтянам настоящего лидера, такого как Садат или Хуссейн, и будет достигнут мир. Каждый раз, когда мы встречали настоящего лидера с арабской стороны, мы достигали мира. Было ли это правительство Анвара Садата, либо правительство короля Хусейна, результат был одинаков.

Причина, по которой сейчас мы не ведем переговоры, заключается в том, что они залезли на дерево, они не демонстрируют такое лидерство. Я думаю, что господин Аббас должен выбрать и спросить себя, кто он – Арафат, Садат или король Хусейн, или кто-то еще. Я думаю, на этот вопрос он должен ответить сам. Когда этот вопрос будет решен, и они скажут: "Вот, это палестинский лидер, который готов начать движение к миру", многие дебаты в Израиле завершатся.

- Обсуждали ли Вы в ходе Вашего визита в Москву предстоящее празднование юбилея победы в Великой отечественной войне? Кто будет представлять Израиль на предстоящих 9 мая мероприятиях?

- Мы это обсуждали. Израильская делегация получила приглашение на эти чрезвычайно важные исторические мероприятия. Я обсуждал это с президентом Медведевым и намерен просить Шимона Переса, нашего президента, посетить данные мероприятия. В любом случае мы должны быть представлены на самом высоком уровне.

Ветераны, которые сейчас живут в Израиле, служили в советской армии и внесли свой значительный вклад в победу над нацизмом. Мы обеспокоены попытками отрицания холокоста, еврейских жертв холокоста. И мне очень близко желание России отметить тот огромный вклад, который внесли российские солдаты, российский народ в победу над нацизмом, помнить те огромные жертвы, которые были принесены для победы над нацизмом. Израильские ветераны это живое напоминание обо всем этом. Отдать дань этой памяти важно для истории, важно для справедливости. И мы будем в этом участвовать.

- Не могли бы Вы прокомментировать недавнее решение украинских властей присвоить звание героя Украины Степану Бандере, который многими обвиняется в пособничестве фашистам?

- Мы не можем принять какое бы то ни было оправдание или признание людей, которые участвовали в жестоких действиях против людей, невинных людей. Это неприемлемо, попросту неприемлемо.