Москва. 9 января. INTERFAX.RU - Много споров идет по поводу службы собственной безопасности, в частности, о том, кому она должна подчиняться? Остаться в составе МВД, стать независимым органом или войти в состав какой-либо параллельной силовой структуры?
– А знаете, почему об этой службе в последние годы стали все больше говорить? Потому что мы работаем в открытом формате. Мы сами рассказываем о наших внутренних проблемах, которые выявляет эта служба. Граждане критикуют нас за то, что у нас высокий уровень коррупционности, что часты превышения должностных полномочий, что наши сотрудники участвуют в рейдерских захватах, а некоторые – совершают тяжкие преступления.
- А это соответствует действительности?
– К сожалению, это правда. Так же как и правда, что в большинстве случаев эти нарушения раскрывают и передают документы в Следственный комитет именно сотрудники службы собственной безопасности.
- А можно статистику?
– За девять месяцев текущего года территориальными подразделениями собственной безопасности было рассмотрено в общей сложности более 26,7 тыс. обращений. Непосредственно только департаментом собственной безопасности за девять месяцев было рассмотрено 7,3 тыс. обращений и заявлений граждан. По результатам их рассмотрения было возбуждено 800 уголовных дел, 8734 сотрудника милиции привлечены к дисциплинарной ответственности, а 1425 – уволены из органов. Это только за девять месяцев прошлого года. Два раза в год о состоянии преступности среди сотрудников внутренних дел я, как министр, докладываю президенту страны.
Да, многие не верят, что мы занимаемся очищением. Более того, есть люди, которые пытаются передергивать эти факты, а то и фальсифицировать. Но мы твердо придерживаемся принципа открытости: люди должны знать, что мы сами очищаем свои ряды от негатива. Верить или не верить – это уже другое дело.
Вместе с тем мы боремся и против стремлений дискредитировать наших сотрудников, которые решают сложные задачи в интересах обеспечения прав граждан, защищают их жизнь и здоровье. У нас десятки, сотни тысяч сотрудников, которые выполняют свой служебный долг, рискуя жизнью. Это вторая важная функция службы собственной безопасности, то есть, мы не только выявляем правонарушения среди сотрудников, но и защищаем тех, кто раскрывает сложные преступления и которых за это преступники стремятся скомпрометировать.
- Сколько насчитывает милиция в своих рядах?
- Вместе с внутренними войсками 1 млн 333 тыс. человек.
- Служба собственной безопасности – это единственный орган, осуществляющий контроль за сотрудниками органов внутренних дел?
– Нет. Есть контролирующие службы вне нашей системы. Такие подразделения уже давно имеются в ФСБ, прокуратуре и других службах. Однако общая доля в выявлении преступлений, совершенных сотрудниками правоохранительных органов, составляет всего 5%. Повторяю, из всех выявленных преступлений в системе МВД на их долю приходится не более 5%. А почему? Потому что мы работаем с населением. К нам обращаются, нам пишут.
В то же время нашими подразделениями самостоятельно выявлено более 65% от всех преступлений, которые совершаются во всей системе внутренних дел. А если говорить о выявленном взяточничестве, то более 80% выявленных взяточников разоблачено именно службой собственной безопасности. Это говорит о результативности ее работы.
Мы рассмотрели две задачи, стоящие перед службой собственной безопасности. Но есть и третья. Это профилактика. Речь идет о выявленных должностных правонарушениях со стороны работников внутренних дел. Тогда с ними проводятся профилактические мероприятия. Кому-то объявляются внутриведомственные взыскания. И такая информация тоже доводится до первых лиц, которые отвечают за безопасность вверенного подразделения. А согласно указу президента Российской Федерации, руководители субъектов федерации теперь отвечают за общеуголовную преступность в своем регионе. Руководители службы собственной безопасности докладывают о том, что в действиях таких-то и таких-то сотрудников есть состав преступления. Затем готовятся документы для представления в Следственный комитет. Мы не можем сами проводить следствие, так как не являемся органом дознания, имеющим право возбуждать уголовные дела в отношении своих сотрудников.
- Значит, вы раскрываете преступления, собираете документы и отдаете их затем в Следственный комитет, а уже там рассматривается вопрос о возбуждении уголовного дела, так?
– Да, это так. Вот почему многие наши граждане в основном получают информацию о возбуждении уголовного дела по сотруднику МВД от представителей следственных комитетов, и при этом никто никогда не говорит, что Следственный комитет возбудил дело по материалам департамента собственной безопасности или совместно.
- Что значит совместно?
– Это значит, что МВД проводит оперативное сопровождение. В этом мы видим перекос в информировании общественности.
- В других странах кому подчиняются службы собственной безопасности и есть ли таковые там?
– Во всех странах мира, в том числе и в странах СНГ, существует подобный департамент. Правда, называется он по-разному.
- Чем объясняют свою позицию противники нахождения этого подразделения в составе МВД? Недоверием к МВД или непониманием?
- Я думаю, что здесь есть и то, и другое. Недоверие может быть в каком плане? Они считают, что если структура сама поражена, то и департамент собственной безопасности поражен как один организм. Но это совершенно неправильное понятие. Пять лет мы работаем в открытом формате и сознательно пошли на этот шаг. Мы открыто и, может быть, впервые за всю историю службы заявляем о выявленных нарушениях в рядах МВД. Мы не стесняемся об этом говорить. Работники службы выявляют преступников или правонарушителей, не останавливаясь ни перед должностями, ни перед чинами. К сожалению, есть среди них и полковники, и даже генералы. Но нас ничего не останавливает, если сотрудник нарушил закон.
