Москва. 17 декабря. INTERFAX.RU - Глава Минобороны Литвы дала интервью дипломатическому корреспонденту "Интерфакса" Ольге Головановой в период, когда Литовская Республика вспоминает 20-годовщину событий у вильнюсского телецентра. В беседе госпожа Раса Юкнявичене высказала официальную позицию правительства Литвы как по этому вопросу, так и по целому ряду актуальных тем военно-технического сотрудничества с Россией и взаимодействию Москвы с НАТО.
- Госпожа министр, мы с Вами встречаемся сразу после годовщины событий 13 января 1991 года. Я знаю, что Вы были и есть активный политический деятель своей страны. Позвольте спросить Вас, с какими чувствами подошел народ Литвы к этой дате и актуально ли требование к России компенсировать или извиниться за те события у телебашни?
- Чувства самые разные, но, в первую очередь, радость. Я вчера много разговаривала с родителями, женами, детьми тех, кто тогда погиб. Многие из них были молодыми людьми. Они очень активные сейчас, создали свою организацию. И я от них вчера услышала, это было сказано в парламенте: сестра одного из погибших сказала, что для них это день победы, это радостный день. Несмотря на то, что погибли очень близкие люди, они чувствуют себя радостно, потому что Литва свободна, потому что Литва создает нелегко, но свою жизнь, потому что они могут говорить то, что хотят. Они вспомнили то, что было в советское время. Было такое угнетение всего нашего национального. Мы открыты миру и сейчас члены ЕС и НАТО. Мы можем жить со своими соседями как с соседями, а не как народ, который оккупирован.
А насчет России, нам хотелось бы – это то, чего я не понимаю, лично не понимаю как участник тех событий - что есть непризнание того, что было. Президент Ельцин тогда был руководителем РФ, он очень помог Литве в то время остановить планы, которые были - помешать нашей свободе и независимости. Он нам помог, и мы стали независимыми. В России тогда были многотысячные митинги в поддержку того, что мы защищали и как мы оборонялись. И нам это тогда очень помогло. В то время я думала, что все: прошлое уходит, наступила победа, и я думала, что Россия пойдет тем же самым путем, по пути демократии, и мы будем как хорошие соседи, признавая то, что было в прошлом, идти вперед. И я удивляюсь, когда от официальных лиц России нет даже признания того, что виновные в тех событиях должны предстать перед судом. И мы ждем, и это нелегко, наша прокуратура работает над тем, чтобы добиться от России юридической помощи - найти тех, кто это сделал, кто убивал людей, и чтобы справедливость восторжествовала. Это самое главное.
- Как известно, тогда в этих событиях принимали участие сотрудники спецподразделения "Альфа" и даже есть памятник погибшим в операциях "Альфы". В том числе там есть упоминание об одном члене подразделения, который погиб в ходе событий у телебашни. Как Вы могли бы это прокомментировать?
- Мне нелегко это понять, это выше моего понимания. Как раз это нас очень сильно отличает, к сожалению.
- Все-таки Вы ожидаете, что Россия публично извинится за те события или, по Вашему мнению, она должна компенсировать все в денежном эквиваленте?
- Это уже следующий шаг, сперва надо, чтобы справедливость восторжествовала до конца. Были погибшие люди, также люди стали инвалидами, было потеряно много материального имущества. Также как Германия компенсирует другим народам то, что было сделано десятилетиями назад, так, я думаю, что честные руководители честных государств всегда должны руководствоваться такими же принципами.
- Госпожа Министр, позвольте перейти непосредственно к военной тематике. Как Вильнюс смотрит на перспективу участия России в создании совместной с НАТО ЕвроПРО? Нуждается ли, по-Вашему, Литва в защите со стороны НАТО от России, учитывая информацию о том, что альянс разработал план защиты стран Балтии и Польши от возможной российской угрозы?
- Насчет противоракетной обороны думаю, что на саммите в Лиссабоне был сделан шаг вперед в развитии партнерства с Россией в сфере ПРО. Мы это поддерживаем. Мы всегда за сотрудничество между государствами, и это важный проект сотрудничества НАТО с Россией. Я думаю, что есть угрозы общие, и это могло бы нас объединить в этой сфере. Мы - государства НАТО и Россия - могли бы найти точки соприкосновения, в первую очередь, в сфере общих угроз. С одной стороны, проект имеет большую практическую значимость в том, что касается совместной борьбы с ракетной угрозой, а, с другой стороны, это важная мера по укреплению доверия и открытости между Россией и НАТО.
Это нормально, что НАТО как альянс коллективной обороны стремится создать систему ПРО против растущей ракетной угрозы и чтобы каждое государство НАТО чувствовало себя в безопасности. То же самое делает и Россия. Принцип, я думаю, и мы его очень поддерживаем: независимые две системы между собой координируют работу. Я помню хорошо дискуссии, когда я еще не была министром, а была парламентарием, членом Парламентской Ассамблеи НАТО. Мы тогда много дискутировали с вашими представителями, в том числе из Госдумы и, я думаю, все сейчас понимают, что противоракетная система, которую хочет создать НАТО, ни в коей мере не направлена против России. И я еще раз хочу подчеркнуть: есть общие угрозы для России и для НАТО. Вот это самое главное.
А насчет планов, мне смешно даже слышать какие-то упреки насчет того, что НАТО что-то планирует или какие-то вооруженные силы одного или другого государства создают планы по обороне своего государства или своей территории. Это делает и Россия, и наш сосед Белоруссия, и Польша. Это делают и другие государства. Это работа такая у военных – планировать, они ведь учатся, это их ежедневная работа: учиться обороняться. Государство или вооруженные силы, или военный альянс без планов – это уже не альянс. Даже политические партии планируют, а вооруженные вилы должны это делать. Я не могу комментировать то, что обнародовало Викиликс. То, что они сделали – это криминал. А мы имеем планы, мы будем иметь планы, как обороняться от всех возможных угроз. И в НАТО, и в Литве. У нас есть планы, которые, конечно, соответствуют планам альянса. Мы вступили в альянс для того, чтобы мы чувствовали себя в безопасности, чтобы если что-то случится, мы вместе с НАТО могли бы обороняться. Таков смысл НАТО.
-Значит ли это, что Литва видит для себя потенциальную угрозу, исходящую от России?
- В отличие от России ни НАТО, ни Литва ни в каком своем официальном документе, Национальной стратегии или где-то еще не упоминает о том, что это государство является угрозой. А вот в российских документах, официальных, подтвержденных Госдумой, есть статьи, в частности в Военной доктрине есть специальная глава насчет угрозы НАТО, где упоминается об этом. Мы всегда хотели и хотим иметь соседей, которые были бы нашими друзьями.
- Госпожа Министр, а какие конкретные озабоченности у Литвы вызывает продажа вертолетоносца "Мистраль" России? Усматриваете ли Вы некую подоплеку в этой российско-французской сделке?
- Мы не считаем, что закупка Россией вертолетоносца типа "Мистраль" представляла бы собой угрозу или серьезно бы влияла на нашу безопасность нашего региона, на баланс сил в этом регионе. Но нас тревожит ситуация при таких обстоятельствах, когда РФ не выполняет принятые на себя в Стамбуле в 1999 году международные обязательства о выводе российских войск с территории Молдавии и Грузии (Россия вывела свои войска с территории Грузии в 2007 году – ИФ), когда Россия в одностороннем порядке приостановила свое участие в Договоре об обычных вооруженных силах в Европе. И мы думаем, что это преждевременная продажа. Мы обеспокоены тем, что после конфликта между Россией и Грузией в 2008 году российская сторона не в полной мере выполнила договоренности, а только один пункт из всех, которые были достигнуты при посредничестве Франции. Это неподходящее время для продажи наступательного вооружения. И, конечно, я являюсь членом парламента, у меня есть избиратели, конкретные люди, с которыми я встречаюсь, и они поднимают эту тему, и они очень обеспокоены.
Я хочу напомнить вам, может вы не слышали то, что сказал адмирал Владимир Высоцкий. Он является главнокомандующим ВМФ РФ. Он сказал, к примеру, когда он агитировал за эту покупку, что в августовском конфликте с Грузией 2008 года такой корабль позволил бы выполнить ЧФ задачи за 40 минут, в то время, как потребовалось 26 часов. Представьте, как могут себя чувствовать народы, которые являются соседями России. Они же слышат это, читают газеты. Поэтому в таких условиях мы, не считая Россию своим противником, не можем исключать вероятность, что приобретаемое военное оборудование, носящее сугубо наступательный характер, будет применено непредсказуемо. Мы сомневаемся в предсказуемости этого. Это может быть несовместимо с принципами и ценностями Европейского союза и НАТО или даже идти в нарушение норм международного права и в нарушение интересов региональной стабильности и безопасности, как это, к сожалению, уже случалось.
- Вы упомянули конфликт с Грузией 2008 года. Претерпела ли позиция Вильнюса какие-то изменения с тех пор или Вы по-прежнему считаете, что Россия непропорционально использовала силу?
- Да. И официальная позиция Вильнюса, и моя личная как раз такая, как вы описали.
- Какие цели и задачи выполняют дислоцирующиеся на территории государств Балтии, в том числе Литвы, самолеты НАТО? И кто дает команду на применение вооружения в воздушном пространстве: Вы или команда поступает из Брюсселя?
Миссия по патрулированию воздушного пространства Балтийских стран – рутинная процедура НАТО мирного времени. Все государства делают это, они патрулируют над своим воздушным пространством. Это делает Россия, Белоруссия, Польша. Мы - Балтийские государства - очень ценим эту миссию обеспечения безопасности в воздушном пространстве Эстонии, Латвии, Литвы, поскольку мы не являемся очень большими государствами, и мы только 20 лет назад начали создавать свои вооруженные силы, потому что советская оккупация в 1940-м году уничтожила наши вооруженные силы, у нас не было своих сил во время советской оккупации, и у нас нет таких технических возможностей, чтобы мы сами могли обеспечить эту функцию. Конечно, НАТО предоставила нам свои ресурсы. Мы помогаем другим государствам там, где мы можем, имеется в виду миссия в Афганистане, а эта миссия здесь. Так что солидарность – главный принцип НАТО - очень хорошо отражается в этом проекте. По договоренности, не все делает НАТО, только другие государства. Мы - Балтийские страны - стараемся сделать все, что мы можем – это тыловое обеспечение и все то, чтобы эта миссия была успешной.
Я хочу еще обратить ваше внимание на то, что это исключительно миссия патрулирования воздушного пространства, и у нас есть региональный центр по управлению и контролю воздушного пространства недалеко от Каулнаса, и этот центр дает команду самолетам, выполняющую миссию по патрулированию. Но то, что вы спросили о применении вооруженных сил – это, конечно, ни один министр обороны не сказал бы ни литовской, ни иностранной прессе… о тех технических правилах, которые не для публичного внимания.
- Существуют ли сейчас какие-то конкретные проекты в сфере ВТС с Россией, в частности с Западным военным округом и Калининградской группировкой войск?
- У нас есть не только планы сотрудничества, но также предпринимаются и практические шаги. Больше всего мы сотрудничаем с Калининградской областью и с группировкой войск в этом регионе. Например, противоминные корабли Балтийского флота РФ регулярно приглашаются и принимают участие в морских учениях, я сама наблюдала за ними этой осенью. Они участвовали в операциях по обнаружению и нейтрализации невзорвавшихся боеприпасов. Кажется, два корабля было в прошлом году. Учения проводятся в территориальных водах и экономической зоне Литовской Республики. Мы надеемся, что это сотрудничество будет продолжаться, потому что полезно для обеих сторон. Мы намерены развивать сотрудничество с РФ и в других сферах на основе взаимных интересов, я рада была встретиться с вашим министром в Лиссабоне и сказать ему несколько слов. Это была не официальная встреча, а встреча в кулуарах. Мы говорили даже о возможности вновь встретиться.
Литовская сторона уже не раз выдвигала идею установления горячей линии оповещения между центральными пунктами управления военно-воздушными силами Литовской Республики и Российской Федерации. Кроме того, мы предлагаем российской стороне обмениваться информацией о полетах и нарушениях на протяжении нашей общей границы по прямому каналу телефонной связи. Такая двусторонняя горячая линия была бы одновременно направлена на укрепление доверия и во избежание случаев нарушений в воздушном пространстве, которые имели место несколько лет назад.
- Вызывают ли у Вас обеспокоенность возможность размещения Россией тактического ядерного оружия в Калининградской области?
- Размещение тактического ядерного оружия в непосредственной близости к нам, конечно, не может не вызывать озабоченность. Конечно, озабоченность есть. Это не содействует развитию добрососедских отношений и укреплению понимания между нашими странами. Мы озабочены тем, что Россия в своей Военной доктрине одобрила – я не знаю, какой там уровень - положение о возможности применения ядерного оружия в ответ на применение обычного оружия. Это выглядит очень непропорционально. К сожалению, в настоящее время нет международных соглашений, которые бы регламентировали размещение тактического ядерного оружия и создали бы механизм верификации. Мы заинтересованы в том, чтобы такие соглашения были. Мы считаем, что отсутствие такого соглашения является важнейшим недостатком в системе контроля над вооружением.
- Есть ли у Вашей страны какие-нибудь контакты с Белоруссией в военной сфере, если да - то по каким направлениям? И откладывают ли на такое сотрудничество отпечаток декабрьские события в Белоруссии?
- Что касается событий, то я могу только выразить большое сожаление, и я думаю, что это большая-пребольшая ошибка, и это отражается на сотрудничестве Белоруссии с соседними государствами.
А если несколько слов о нашем сотрудничестве, то оно идет, контакты есть. Уже несколько лет мы развиваем сотрудничество в военной сфере. Мы имеем общие точки соприкосновения. У нас общая граница, общее воздушное пространство. С нашей стороны, наша цель – создавать открытость, доверие, взаимопонимание между нашими странами и оборонными ведомствами. Мы осуществляем конкретные проекты, такие, как приглашаем военных наблюдателей на самые крупные учения, успешно выполняем двустороннюю договоренность по дополнительным мерам доверия и безопасности, например обмен информацией о вооруженных силах, посещение воинских формирований, инспекции. Офицеры Белоруссии обучаются на курсах английского языка в Литовской военной академии. Офицеры Литвы принимают участие в курсах по обмену опытом работы инструкторов в области контроля над вооружениями, которые проводятся в Белоруссии. Много еще экспертных структур, институтов военной географии задействовано в этом. В прошлом году мы с министром обороны Белоруссии подписали в Вильнюсе соглашение между нашими министерствами о сотрудничестве. То, что было до этого, сейчас уже юридически оформлено в этом соглашении.
Я думаю, что в будущем есть перспективы, но мы сейчас обдумываем, смотрим, что там произошло. Были очень хорошие перспективы, но сейчас, я думаю, нужно время, чтобы все уладилось.
- Госпожа министр, позвольте еще вопрос: существует ли проблема в обеспечении военного транзита в интересах Калининградской группировки войск?
- Я лично стараюсь располагать всей информацией о военном транзите из и в Калининградскую область. Серьезных проблем там нет. Это я говорю со всей ответственностью. Время от времени наши специалисты сталкиваются с проблемами исключительно технического характера, но это как в жизни случается - формы заполняются не так, как требуется - но они решаются на рабочем уровне. Никогда еще не сталкивалась с чем-то другим.
Как вы знаете, транзит регулируется постановлением правительства Литовской Республики о перевозке военных грузов иностранных государств. Правила, установленные этим постановлением, ничем не отличаются от правил международной принятой практики. Другие транзиты осуществляются по тем же самым принципам.
